Альберт Фуке (Albert Fouquet), сын парижского аристократа, был частью элиты французского общества начала XX века, а также большим знатоком ароматов. В маленькой комнате, находившейся на самом верхнем этаже семейного замка, Фуке создавал и совершенствовал различные эссенции, предназначенные для его личного пользования. В этом деле ему активно помогал Филипп (Philippe), семейный дворецкий. На каждом событии и мероприятии, куда он был приглашен, Фуке удивлял всех окружающих его людей своими изысканными ароматами, становившимися все более и более востребованными в исключительном круге его общения, так часто им посещаемом. Но Фуке всегда отвергал всяческие предложения по поводу «введения на рынок» его парфюмерных композиций.
Однажды ночью во время летних каникул в 1937 году на Французской Ривьере (Лазурном Береге), Альберт познакомился с одним молодым американским студентом, с которым очень сдружился. Этим студентом, путешествующим по Франции на своем кабриолете, был Джон Ф. Кеннеди (John F. Kennedy). Через несколько минут после того, как Джон Кеннеди ощутил аромат парфюма, который Альберт Фуке носил на себе, он был просто очарован этой эссенцией. Очарование и конгениальность Кеннеди заставили Альберта оставить на следующее утро образец его одеколона с запиской в отеле. «В этом флаконе Вы обнаружите частичку французского гламура, которого так не хватает Вашей американской личности», - гласил небольшой клочок бумажки.
По возвращении из отпуска Альберт получил письмо от Кеннеди из США, в котором последний благодарил Фуке за его добрый и щедрый жест, а также сообщал об успехе его парфюма, которым наслаждались все друзья Джона. Он попросил Альберта прислать ему еще восемь образцов, «и, если Ваше производство позволяет, то еще один для Боба (Bob)», - добавил Кеннеди. Не совсем понимая просьбу своего нового друга, Альберт решил отправить несколько коробок с достаточным количеством образцов, чтобы компенсировать транспортные расходы. Его перфекционизм распространялся не только на ароматы, но и на все остальное, что его окружало. Он не отправлял свои образцы до тех пор, пока Филипп, наконец, не нашел несколько красивых флаконов в одной из парижских аптек. Альберт посчитал их подходящими для своего одеколона и пометил их соответствующей забавной просьбе Джона надписью: «Eight & Bob» («Восемь и Боб»).
Спустя несколько месяцев Альберт не мог поверить своим глазам, когда начал получать письма из США с просьбами от различных голливудских режиссеров, продюсеров и актеров, таких как Кэри Грант (Cary Grant) и Джеймс Стюарт (James Stewart). Каждый из них хотел стать обладателем одеколона «Eight & Bob», с которым они, по всей видимости, познакомились благодаря Джозефу Кеннеди (Joseph Kennedy), отцу Джона, поддерживающему дружеские отношения с известными звездами в связи с его предыдущим деловым предприятием в области киноиндустрии.
К сожалению, успех одеколона «Eight & Bob» не распространился дальше. Весной 1939 года Альберт погиб в автомобильной катастрофе близ Биарицца (Франция). Филипп стал единственным человеком, который мог справляться с заказами. Он продолжал работать на несколько месяцев дольше своего хозяина: начало Второй Мировой Войны заставило его оставить свою работу у семьи Фуке. Во время своей последней поставки Филипп прятал флаконы с парфюмом внутри книг, отверстия в которых он аккуратно вырезал вручную, стараясь предотвратить захват ароматов нацистами. Десятилетия спустя, благодаря семье дворецкого Филиппа, формула одеколона «Eight & Bob» была полностью восстановлена, как и его изысканный производственный процесс. Вновь «Eight & Bob» стал одним из самых эксклюзивных во всем мире одеколонов, предпочтение которому отдают все самые элегантные в мире мужчины.
Непрестанные поиски скрытых истин привели Селсо Фаделли (Celso Fadelli), куратора этого аромата и основателя компании Intertrade Europe Group, к открытию и выпуску этого очаровательного, временно потерянного аромата молодого Джона Ф. Кеннеди.
Композиция «Eight & Bob» основана на редких ароматических растениях из Чили.

«В январе 1934 года Альберт Фуке отправился в Чили по приглашению итальянского посла. Он вернулся в Париж с несколькими веточками «Андреа», именно такое название Альберт дал растению, отдушку которого использовал в своем одеколоне. Дикорастущее растение «Андреа», входящее в состав аромата «Eight & Bob» является очень дефицитным, так как произрастает в очень ограниченных, высоких областях, а также может быть собран только в течение двух месяцев: декабря и января. Все собранные растения проходят тщательный отбор, в результате которого остается лишь 7% от их общей массы. Этот процесс завершается только к марту-апрелю, и только тогда становится ясным, сколько именно флаконов с «Eight & Bob» будет произведено и какое их количество будет выделено для каждой страны».

Новая композиция «Eight & Bob» начинает раскрываться нотами пряного имбиря, душистого кардамона, спелого и сочного, бодрящего лимона и освежающего бергамота. Чувственное сердце парфюма представлено богатым кедровым деревом, аппетитными орехами, дымным ладанником и драгоценным гваяковым деревом. В состав теплой базы аромата вошли ноты сладострастного пачули, чувственного сандалового дерева, горячей амбры, теплой, сладковатой ванили и, конечно же, «Андреа».

Новинка заключена в классический прямоугольный флакон, выполненный из толстого прозрачного стекла и увенчанный черной цилиндрической крышкой. Передняя часть флакона декорирована квадратной белой этикеткой с названием композиции, ее концентрацией и объемом флакона. Внешняя упаковка нового парфюма выполнена в виде книги, в центре которой было проделано отверстие под флакон с новым ароматом. Такая упаковка парфюма словно переносит нас во времена Второй Мировой Войны, когда дворецкий Альберта Фуке, Филипп, тайно переправлял флаконы с легендарным Eight & Bob, стараясь обойти стороной нацистов.

Верхние ноты: имбирь, кардамон, лимон, бергамот;
Средние ноты: кедр, орех, гваяковое дерево;
Базовые ноты: пачули, сандаловое дерево, амбра, ваниль и особый, секретный ингредиент под названием "Andrea".

от Igor Masyukov:
В далёком и беззаботном 2007 году, на заре моего студенчества и увлечения парфюмерией, у меня была довольно небольшая коллекция ароматов. Среди них был Fahrenheit и его фланкер — Fahrenheit 32, похожий на оригинальную композицию разве что лёгким фиалковым штрихом. Для меня это был аромат осени на Остоженке, в главном корпусе моего университета. После утомительных пар я брёл по Померанцевому переулку до Пречистенки, а там — куда глаза глядят. Воздух был влажный, грустно-осенний, а сероамброво-фиалковый с лёгкой ветиверовой щетинкой Fahrenheit 32 делал мои прогулки более уютными.

Когда я впервые попробовал Eight & Bob Original, я пережил неподдельную радость, будто в случайном прохожем узнал старого школьного друга, с которым не виделся с десяток лет, — вспышка радости, ворох разрозненных воспоминаний, которые вновь пробуждают в сердце давно забытые чувства с их неповторимым, немного наивным привкусом. Как давно это было! Да, это был тот самый Fahrenheit 32, такой, каким я его запомнил. Я не встречал Fahrenheit 32 уже больше 10 лет, поэтому мне сложно сравнивать нюансы, сходства и различия, но общую структуру аромата, и главное его дух, я помню ясно.

Реальный Eight & Bob Original отличается от официальной пирамиды. Его структура достаточно прозрачна и прямолинейна. С первого нанесения аромат звучит густым сероамбровым аккордом и мягкими, округлыми цитрусами, полностью лишёнными своей природной сочности, кислости и горчинки. Цитрусы здесь, как маленькие драже, обваляны в белой ванильно-альдегидной пудре. В сердце, как и в Fahrenheit 32, звучит фиалка, которая пытается пробиться сквозь хрустящий своей белизной ванильно-сероамбровый аккорд. Дальше в аромате мало что поменяется, он так и останется благородным, сдержанным и красивым, насколько может быть красивой шёлковая белоснежная рубашка. Прекрасный мужской аромат! И если вы среди тех, кто любил снятый Fahrenheit 32, он станет для вас настоящим подарком.

Ссылки: