Тебе
Ольга Христолюбова
Мир – парадокс...
Миллионы причин
Есть для того, чтоб отторгнуть любовь...
Горечь без слёз
И чужие ключи –
Терпкий фундамент для боли любой.
Взлёт... полутон
Миллиардов пружин...
Каждое чувство, по сути, новьё...
Счастье – фантом,
Полупризрачна жизнь,
Дышим надеждами,
Верой живём...
Вскрик... в тишине
Оборвалась струна...
Это к тебе устремилась душа...
Знаешь, ты мне
Больше жизни нужна...
Я без тебя не умею дышать...
Птицы хрипя
Камнем падают вниз...
Тусклое солнце – дешёвый фонарь...
Мир без тебя,
Чей-то глупый каприз...
Жизнь без тебя безнадёжная хмарь...
Всё хорошо
Касатка Тата
Счастлив, надеюсь?
Моими молитвами...
В небо теперь не летаешь, мой Птах?
Крыльями старыми, пылью покрытыми -
Машешь когда-нибудь? Ну хоть во снах?
Как ты живёшь там?
Что есть в сердце ценного?
Кто греет душу тебе, кто поёт?
В новых реалиях времени бренного
Что преподносит судьбы переплёт?...
Что-то побаливает
в позвоночнике...
Птицы зовут снова в синюю гладь...
Я бы порхнула к ним тёмною ноченькой!
Я бы... Но я разучилась летать.
Жизнь без тебя
ровным шовчиком стрОчится,
Вьёт мне гнездо из недней... и камней...
Всё хорошо, милый. Только так хочется
Знать, что ты где-то... скучаешь по мне.
Эта женщина умерла...
Вилена Ладимирова
Эта женщина умерла.
Не увидишь её влюблённой,
Нежной, трепетной, окрылённой
И от счастья слегка смущённой, -
Колким холодом обречённой
Вишня белая отцвела.
Больше жить она не могла:
Беспредельны так и жестоки
Были горькой любви уроки,
Расставаний долгие сроки.
И ничтожными были крохи
Твоего скупого тепла.
Для тебя она умерла.
Утонув в волнении смутном,
Не найдёшь её ранним утром
В мире сказочном и уютном,
Только лик её почему-то
До сих про хранят зеркала.
Эта женщина умерла
И не стала твоей судьбою.
Может быть, что совсем другою,
Безымянной, шальной звездою
Чей-то путь осветит весною
Та, что лишь для тебя жила.
Давайте добьём избитые истины!
Давайте допьём недопитое виски!
Давайте наполним бокалы шампанским,
И будем делиться нескромными мыслями,
Забыв оглядываться с опаской...........
.......................................
Я знаю - всё это одна провокация,
В поисках смелых умалишенных,
Мы снова продолжим бодаться - но
Никто не поверит, из приглашенных.
говори о чём захочешь
Волга Волга
Ты в моём репертуаре
чистой правды не найдёшь.
Что позволено гитаре,
то для жизни – просто ложь.
Рядом с истиной кружится
и витийствует строка,
журавлём взлетит, синицей
тихо сядет на рукав.
Месяц вышел из тумана
выбирает – кем бы стать…
То ли ножичком жигана
(грабить, резать и кромсать)…
толь серебряной короной…
то ли лодочкой проплыть…
Стань же трубкой телефонной,
чтобы смог мне позвонить
в час полночный, в час признаний
тот, кто очень дорог мне,
посреди своих скитаний
вспомнил...
Вспомни обо мне,
в тишине осенней ночи
говори со мной с небес,
говори о чём захочешь –
про январский снежный лес,
где морозною порою
снег под полозом скрипит,
и под месяца дугою
колокольчик прозвенит…
В тишине ночной…осенней…
я десятый вижу сон,
и в одном из сновидений
зазвонил мой телефон…
Будь, пожалуйста,
послабее.
Будь,
пожалуйста.
И тогда подарю тебе я
чудо
запросто.
И тогда я вымахну -
вырасту,
стану особенным.
Из горящего дома вынесу
тебя,
сонную.
Я решусь на все неизвестное,
на все безрассудное,-
в море брошусь,
густое,
зловещее,-
и спасу тебя!..
Это будет
сердцем велено мне,
сердцем велено...
Но ведь ты же
сильнее меня,
сильней
и уверенней!
Ты сама готова спасти других
от уныния тяжкого.
Ты сама не боишься ни свиста пурги,
ни огня хрустящего.
Не заблудишься,
не утонешь,
зла не накопишь.
Не заплачешь
и не застонешь,
если захочешь.
Станешь плавной
и станешь ветреной,
если захочешь...
Мне с тобою -
такой уверенной -
трудно
очень.
Хоть нарочно,
хоть на мгновенье,-
я прошу,
робея,-
помоги мне в себя поверить,
стань
слабее.
1962
Сообщение отредактировал Лилиан: 27 Январь 2015 - 20:45
это прошлое, вряд ли нам следует помнить о прошлом.
это ушлое дошлое зряшное бывшее (верь мне)
обнаглевшее счастье мое в варианте киношном
об которое билась то камнем то каплей то просто как дура
мне легко говорить я теперь совершенно другая
я взираю на все с туповатой ленивой ухмылкой.
ты еще покричи порыдай: о моя дорогая!
я услышу тебя не глухая но лучше не надо.
я к тебе не приду ни под вечер ни тайно ни в белом
из фамильного склепа а может быть прямо с вокзала
потому что мой друг я тебя игнорирую в целом
слишком долго мой друг я тебя по частям забывала.
что ж, желаю тебе ни добра ни покоя ни воли
ни сумы ни тюрьмы ни пристанища и ни причала
ах, какую любовь мы бездарно с тобой запороли
и не дай нам господь начинать эту песню сначала.
Предложу тебе на ночь меню...
Возбуждённая Ирэль
Лягу навзничь, и пульсом запястий,
И усмешкой тебя поманю...
А когда задрожишь ты от страсти,
Предложу тебе на ночь меню!
Оно будет обильным и сытным,
Будет в нём много сладостных блюд,
Из желаний ничем не прикрытых,
Из груди, нежной кожи и губ!
Не спеши, принимай понемногу -
Посмакуем мы вдоволь любовь!
Между нами запретов нет строгих,
Мы всё знаем с тобою без слов.
Буду кушать тебя я с «начала»,
Ляжешь рядом со мною «вальтом»,
Ну, скажи, разве это не сладость,
Проникать и ласкать языком?!
А теперь, после молний и грома,
Пусть сочится из нас жаркий сок,
Мы с тобой перейдём ко второму,
Атакуй же! Я жду твой бросок!
Ты умеешь! Ах, как ты умеешь!
Ты отменный, мой друг, кулинар,
Зажигаешь меня и лелеешь,
И кипит мой, бурлит «самовар»!
А теперь отдохни, успокойся,
Ляг на спину, я сяду верхом
И наездницей стану лихою,
Чтоб на финиш прийти нам вдвоём!
Лягу навзничь и руки раскину,
Я в раю, у меня всё горит,
Ну а рядом со мною, счастливый,
Утомлённый любовник лежит.
Поцелуем тебя будить
Юровская Жанна
Вечер уже не в парке,
И слова уже не такие тихие.
Ты, конечно, в запарке.
Встречи, силуэты.
А быть может, кого-то похитили.
Сны уже не про остров.
Одеяло, подушка, кровать...
Я всё так же некстати,
Мы уже не поладим.
В перерывах на чай ты всегда приходил
И писал что-то типа «люблю»,
Но иными словами
И совсем невзначай.
Я просила, оставим...
Я вела себя смело и пошло,
Вечный стёб, разговоры о будущем/прошлом.
И мне, знаешь, сейчас очень тошно.
Память давит вискИ,
Мне напиться бы вИски,
Да до дрожи, до визга. Без закуски.
С одной лишь ириской.
Ха, но какой уж тут вИски...
Мне бы просто глаза по утрам открывать
И видеть твои. Закрытые.
Бутерброды лепить, ставить чай.
Остывать.
Окно настежь открыть,
Поцелуем тебя будить.
Для меня только так «доброе утро»,
А не вся эта сладка пудра
Во всемирной сети Интернет.
Ну, на «нет», как говорится...
Ты знаешь, что там на «нет».
Простое женское счастье – просыпаться в объятьях родных,
Хмуриться от яркого солнца, с нетерпением ждать выходных,
Торопиться домой с работы, приготовить ему вкусный ужин,
Чтобы однажды он стал опорой - любимым твоим мужем.
Простое женское счастье – любимому гладить рубашки,
Заваривать чай из трав и пить из одной чашки,
Научится печь торты, украшать их красиво, искусно,
Чтобы он тебя целовал, повторяя, что очень вкусно.
Простое женское счастье – понимать, что ты просто нужна,
Засыпать на мужском плече, забывая проблемы, дела,
Прижимать к себе те цветы, которые он подарил,
Знать, что поддержит всегда, и когда не останется сил.
Простое женское счастье – завести смешного котенка,
Услышать от любимого фразу: «хочу от тебя ребенка»,
Купить себе новое платье, для него быть самой красивой.
Простое женское счастье – любить и быть любимой.
колокольчик - голос ветра - на китайском красном клёне
мне сказал татуировщик: будет больно, дорогая
он собрал свои иголки, опустившись на колени
на его лопатках птица вдаль глядела, не мигая
он достал большую книгу в тростниковом переплёте
будет больно, дорогая, выбирай себе любое:
хочешь - спящего дракона, хочешь - бабочку в полёте:
это тонкое искусство именуется любовью
я его коснулась кожи, нежной, смуглой и горячей
точно мёд, в бокале чайном разведённый с красным перцем
будет больно, дорогая! - я не плачу, я не плачу,
я хочу такую птицу, на груди, вот здесь, над сердцем
...колокольчик - голос ветра - разбудил нас на рассвете
алым, жёлтым и зелёным дуновением Китая
было больно, больно, больно!.. но, прекрасней всех на свете,
на груди горела птица, никуда не улетая
БОГ И ДЬЯВОЛ
Я люблю тебя, Дьявол, я люблю Тебя, Бог,
Одному — мои стоны, и другому — мой вздох,
Одному — мои крики, а другому — мечты,
Но вы оба велики, вы восторг Красоты.
Я как туча блуждаю, много красок вокруг,
То на север иду я, то откинусь на юг,
То далеко, с востока, поплыву на закат,
И пылают рубины, и чернеет агат.
О, как радостно жить мне, я лелею поля,
Под дождем моим свежим зеленеет земля,
И змеиностью молний и раскатом громов
Много снов я разрушил, много сжег я домов.
В доме тесно и душно, и минутны все сны,
Но свободно-воздушна эта ширь вышины,
После долгих мучений как пленителен вздох.
О, таинственный Дьявол, о, единственный Бог!
Плывет в тоске необьяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу желтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.
Плывет в тоске необьяснимой
пчелиный ход сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,
и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.
Плывет в тоске необьяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,
спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывет в тоске необьяснимой.
Плывет во мгле замоскворецкой,
плывет в несчастие случайный,
блуждает выговор еврейский
на желтой лестнице печальной,
и от любви до невеселья
под Новый год, под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не обьясняя.
Плывет в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,
и льется мед огней вечерних
и пахнет сладкою халвою,
ночной пирог несет сочельник
над головою.
Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необьяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.
Сидела кошка на окошке
Анна Маникина
Сидела кошка на окошке
И полетать решила кошка
Кошка-Бэтмен, Кошка-Грач!
Хозяйка милая, не плач...
Мораль сей басни такова:
Сначала - взвесь свои слова.
С разбитой мордой и хромой
Потом ползи к себе домой
Где встретят лаской и согреют,
и сковородочкой огреют.
Но друг молчи - замкнулся круг
Ни Бэтмен ты, а лишь утюг
Подвинься, Мальвина.
Я - новая муза Пьеро.
Бедняга так плакал, когда ты ушла с Арлекином,
что в чёрные слёзы обмакивать впору перо...
Но клин, как известно, легко вышибается клином.
Вот так-то, Мальвина.
Отныне он мне посвящён
со всеми своими стихами и грустью впридачу.
Он, кстати, просил передать тебе низкий поклон
и фото - с улыбкой и подписью: "Больше не плачу."
Ну что ж ты, Мальвина, уныло таращишься в пол,
нахмурив свои неестественно тонкие брови?
Жалеешь, небось, что поклонник к дурнушке ушёл:
волос голубых не имею, как, впрочем, и крови.
Ну ладно, пора мне и знать... эту, как её... честь!
А то засиделась я. Всё. Не хворай. Убегаю...
Что-что? Номерок телефона? Конечно же, есть.
Записывай...
Имя?
Зови меня просто:
"ДРУГАЯ".