О.если б кто предрек твое "люблю",
Когда мы были все еще ничьими.
Когда я раскрывался, как моллюск,
Любой любви навстречу.Это имя
Я повторял бездумно для других,
Не зная. что сияешь ты на свете,
Что два касанья солнечной дуги
Соединяют нас.И я не встретил.
А нынче - как во встречных поездах -
Нам семафоры разные мигают.
Любовь моя!Далекая звезда,
Лишь по тебе я компас свой сверяю.
Не угасай, свети, как кораблю!
О, если б кто,..Прощай.Задраян люк.
Вы прислали с субреткою мне вчера кризантэмы -
Бледновато-фиалковые, бледновато-фиалковые...
Их головки закудрились, ароматом наталкивая
Властелина Миррэлии на кудрявые темы...
Я имею намеренье Вам сказать в интродукции,
Что цветы мне напомнили о тропическом солнце,
О спеленатых женщинах, о янтарном румянце.
Но японец аляповат для моей репродукции.
А потом мне припомнился - ах, не смейтесь! -
констрактор,
И боа мне понравилось из маркизных головок...
Вы меня понимаете? Я сегодня неловок...
О, в поэзах изысканных я строжайший редактор!
Не имею намеренья,- в этот раз я намерен,-
Вас одеть фиолетово, фиолетово-бархатно.
И - прошу Вас утонченно! - прибегите Вы в парк
одна,
У ольхового домика тихо стукните в двери.
Как боа кризантэмное бледно-бледно фиалково!
Им Вы крепко затянете мне певучее горло...
А наутро восторженно всем поведает Пулково,
Что открыли ученые в небе новые перлы...
Я в комфортабельной карете, на эллипсических
рессорах,
Люблю заехать в златополдень на чашку чая в
жено-клуб,
Где вкусно сплетничают дамы о светских дрязгах и
о ссорах,
Где глупый вправе слыть не глупым, но умный
непременно глуп...
О, фешенебельные темы! от вас тоска моя
развеется!
Трепещут губы иронично, как земляничное желе...
- Индейцы - точно ананасы, и ананасы - как
индейцы...
Острит креолка, вспоминая о экзотической земле.
Градоначальница зевает, облокотясь на пианино,
И смотрит в окна, где истомно бредет хмелеющий
Июль.
Вкруг золотеет паутина, как символ ленных пленов
сплина,
И я, сравнив себя со всеми, люблю клуб дам не
потому ль?..
Элегантная коляска, в электрическом биенье,
Эластично шелестела по шоссейному песку;
В ней две девственные дамы, в быстротемпном упоеньи,
В ало-встречном устремленьи - это пчелки к лепестку.
А кругом бежали сосны, идеалы равноправий,
Плыло небо, пело солнце, кувыркался ветерок;
И под шинами мотора пыль дымилась, прыгал гравий,
Совпадала с ветром птичка на дороге без дорог...
У ограды монастырской столбенел зловеще инок,
Слыша в хрупоте коляски звуки "нравственных пропаж"...
И, с испугом отряхаясь от разбуженных песчинок,
Проклинал безвредным взором шаловливый экипаж.
Хохот, свежий точно море, хохот, жаркий точно кратер,
Лился лавой из коляски, остывая в выси сфер,
Шелестел молниеносно под колесами фарватер,
И пьянел вином восторга поощряемый шофер...
жека, Лена, очень согласна! И кинематографичен, и живописен, и трогателен, наивен и беззащитен- если так можно сказать о мужчине таких кондиций. В воспоминаниях Ирины Одоевцевой есть рассказ о том, как его обижали собратья по цеху, особенно Гумилёв. И Маяковский очень ревновал Северянина к славе.
Какой ты маленький, великий Рим -
Строка гекзаметра - и та длиннее,
Когда она сползает, буквы грея,
С Янникула. Постой, поговорим
Про Circo Massimo, и про Энея,
И как весталку увести в аллею,
Про то, что наслоения веков
Нас, любопытных, всё-таки жалея,
Оставили куски черновиков...
И можно, Форум обойдя с боков,
За два часа пешком пройти вдоль Тибра!
Мосты... Трава... Феллиньевские титры
Прикрыли трещины особняков...
Опять подвальчик. Что ж, скамейку вытри,
И выпем-ка за выпитые литры,
За то что вот, пощажены судьбой...
Пей хоть за выкрутас колонны хитрый,
За пинии, за ангела с трубой,
За "Страшный суд" в Сикстинской... Но постой:
Кисть Микель-Анджело не зря жестока:
Ведь может быть и вправду чьё-то око
Следит за Римом, миром и тобой?..
Не веришь тут в существованье тьмы:
Тут лето разливается без срока...
А ведь когда-то в Петербурге мы
Молились, чтобы синее барокко
Преодолело ужасы зимы...
Но я люблю узоры на стекле.
Их витражист-мороз под утро ле...
И всё же далеко не всё он может -
Вот Рим зимы не примет никогда:
Уродлив стал бы Тибр под коркой льда,
Но как его представить без азалий?
Скорей - без цезарей! Да уж не им,
Фонтаны - шумом в зеркале - сказали,
Что Amor это - Roma, то есть Рим...
жека, Лена, ещё немного Северянина.
В феврале 1918 года в Политехническом музее состоялся "поэзовечер", на котором Игоря Северянина избрали Королём поэтов. Маяковский остался вторым и всю жизнь не мог ему этого простить.
Игорь Северянин.
"Об избрании "Королем поэтов“
Отныне плащ мой фиолетов,
Берета бархат в серебре:
Я избран королем поэтов
На зависть нудной мошкаре.
Меня не любят корифеи —
Им неудобен мой талант:
Им изменили лесофеи
И больше не плетут гирлянд.
Лишь мне восторг и поклоненье
И славы пряный фимиам,
Моим — любовь и песнопенья! —
Недосягаемым стихам.
Я так велик и так уверен
В себе, настолько убежден,
Что всех прощу и каждой вере
Отдам почтительный поклон.
В душе — порывистых приветов
Неисчислимое число.
Я избран королем поэтов —
Да будет подданным светло!
...То ненависть пытается любить
Или любовь хотела б ненавидеть?
Минувшее я жажду возвратить,
Но, возвратив, боюсь его обидеть,
Боюсь его возвратом оскорбить.
Святыни нет для сердца святотатца,
Как доброты у смерти... Заклеймен
Я совестью, и мне ли зла бояться,
Поправшему любви своей закон!
Но грешники - безгрешны покаяньем,
Вернуть любовь - прощение вернуть.
Но как боюсь я сердце обмануть
Своим туманно-призрачным желаньем:
Не месть ли то? Не зависть ли? Сгубить
Себя легко и свет небес не видеть...
Что ж это: зло старается любить,
Или любовь мечтает ненавидеть?..
23 сентября 1908
Игорь Северянин
Я чту в ней таинственную деликатность,
Грустно мне-значит грустно ей,
И это умение сделать приятность,
И этот азарт защищать людей.
Она не бывает несправедливой,
Ни в чем не унизит тебя никогда,
Ты для нее самый умный. И самый
красивый.
Вторник ее. И ее среда.Ее четверг.
И ее суббота,
Ты- это все ее ночи и дни,
Ах, как она любит, когда ты
приходишь с работы,
И вы остаетесь с ней одни!
Шепчет что-то. В глаза
заглядывает,
Щекою жмется к твоей груди.
И так по-ребячьи лапы
складывает,
Словно просит-не уходи!
И столько в ней жертвенного
постоянства,
Так глаза ее в этот момент
хороши,
Что свет их легко проходит
пространства
От ее души до моей души!
***
Жесток, несправедлив собачий век:
И в дождь, и в снег, и в мерзостную слякоть
На улицу выводит псину человек
И… заставляет какать!
А как бы сделать все наоборот:
И в дождь, и в снег, и в мерзостную слякоть
Пускай один гуляет человек,
А я уж лучше дома буду какать!
опробовал бы сам так, босиком
Замерзли лапы, в попу ветер дует…
Нет, буду какать дома, решено!
А будет бить, тогда еще надую!
***
Сергей Михалков
На свете множество собак
И на цепи и просто так.
Собак служебных - пограничных,
Дворовых Шариков обычных,
И молодых пугливых шавок,
Что тявкать любят из-под лавок,
И тех изнеженных болонок,
Чей нос курнос, а голос тонок,
И ни на что уже не годных -
Бродячих псов всегда голодных.
В любой момент готовы к драке
Псы-драчуны и забияки.
Псы гордецы и недотроги
Спокойно дремлют на пороги.
А сладкоежки-лизоблюды
Всё лижут из любой посуды.
Среди собак любой породы
Есть и красавцы и уроды.
Есть великаны - это доги!
Коротконогие бульдоги,
И жесткошёрстные терьеры,
Одни - черны, другие - серы,
И на иных смотреть обидно:
Так заросли, что глаз не видно!
Известны всем собачьи свойства:
И ум, и чуткость и геройство,
Любовь и верность, и коварство,
И отвратительное барство.
И с полуслова послушанье,
И это всё - от воспитанья!
Ленива сытая хозяйка,
И такса-кнопочка - лентяйка!
Бесстрашен пограничник - воин,
И пёс Руслан его достоин!
Хозяин пса кулак и скряга,
Под стать ему репей-дворняга!
Не зря собака тех кусает,
Кто камень зря в неё бросает.
Но если кто с собакой дружит,
Тому собака верно служит!
Но верный пёс - хороший друг
Зависит от хороших рук.
Сообщение отредактировал жека: 16 Январь 2013 - 21:04
"Трезветь не хочется...", - сказал мне друг, -
"Не в ранах боль, хотя и их немало,
Тупик...Не разомкнуть порочный круг...
И эта фальшь...бессмыслица...Достало!"
Сознание туманило вино,
Ночная тьма ложилась покрывалом,
Перевалило за полночь давно,
А мы сидим... и сна как не бывало...
...................................
Держись, поверь, пройдет и эта боль...
Разбудят руки милой на рассвете...
Отступят и тоска, и алкоголь...
А выход - ЖИЗНЬ.Единственный на свете."
Гляжу - не наглядеться никогда.
О, как по-детски спишь ты, дорогая.
Вот и глядел бы долгие года
И сам не спал, твой сон оберегая
Но все,что так необходимо мне,
По-нищенски судьба смогла отмерить.
...Как в детстве, что-нибудь скажи во сне,
Чтоб я сумел словам твоим поверить.
Что мне теперь песок любой пустыни,
Любого моря блещущий прибой,
Мне,ясно понимающему ныне
Насколько я в долгу перед тобой.
Я дешево плачу: смертельной мукой,
Томительным сознанием вины,
Отчаяньем, и горем, и разлукой -
За ту любовь, которой нет цены.
Алые полоски догорели,
Лес дымится, темен и высок.
Ель да ель.Не здесь ли, в самом деле,
Низкий дом - начало всех тревог?
Уж такую тут мы песню пели -
Шапку сняв ступаешь на порог.
Кто певал ее - тот пьян доселе,
А кто слышал - позабыть не смог.
Сообщение отредактировал жека: 17 Январь 2013 - 22:27
Растворил я окно, стало душно не в мочь,
Опустился пред ним на колени,
И в лицо мне пахнула весенняя ночь
Благовонным дыханьем сирени.
А вдали где-то чудно запел соловей;
Я внимал ему с грустью глубокой,
И с тоскою о Родине вспомнил своей,
Об отчизне я вспомнил далекой,
Где родной соловей песнь родную поет
И, не зная земных огорчений,
Заливается целую ночь напролет
Над душистою веткой сирени...
---------------
Великой княгине Елизавете Феодоровне
Я на тебя гляжу, любуясь
Ежечасно:
Ты так невыразимо хороша!
О, верно, под такой наружностью
Прекрасной
Такая же прекрасная душа!
Какой-то кротости и грусти
Сокровенной
В твоих очах хранится глубина;
Как ангел, ты тиха, чиста и совершенна;
Как женщина, стыдлива и нежна.
Пусть на земле ничто
Средь зол и скорби многой
Твою не запятнает чистоту,
И всякий, увидав тебя, прославит Бога,
Создавшего такую красоту!