[Paul Vincent]

Sчастливая (12 Июнь 2012 - 14:37) писал:

Ты меня в заперти не держи,
Я ведь вольная птица, - ты знаешь,
Крылья мне, я прошу, не вяжи,
Потому что со мной быть желаешь.

Ты опять простоишь до утра
Этой ночью под окнами дома,
Чтобы я никуда не ушла,
Почему же не веришь мне снова?

И опять ты идешь по следам,
Пусть дождем даже их подмывает,
Ты по запаху снова найдешь,
Что злой ветер тебе посылает.

Я смирюсь…лишь желанье одно
Подари мне за эти полгода –
Мои крылья на день развяжи,
Чтобы вспомнить, что значит свобода…




---------

На свете есть два непохожих сердца
Не примирить им помыслы свои:
От одного огня им не согреться,
Не захмелеть им от одной любви.

У каждого из них свои законы,
Свои обычаи, свой суд и бог.
Одно живет для верности влюбленной,
Другое - для исканий и тревог.

Нет хуже, если эти два создания,
Случайно заплутавших в темноте,
Хотя б на краткий срок сведет желанье
Беспечное в природной слепоте.

Одно из них наплачется жестоко
От злой обиды за мечты свои
И долго будет мерзнуть одиноко
В холодном доме собственной любви.

Другому горем станет эта ревность,
Тягучая, как черная смола,
И даже нежная святая верность
Ему, как камень, станет тяжела.

Им вместе быть не нужно ни минуты:
Они друг друга изведут тоской.
Они из разных стран. Но почему-то
Одно к другому тянется порой.

--------
Кто знает, чье это?

Лариса,второе- это определённо Степан Щипачев.А первое,честно,не знаю,прочел впервые,и очень понравилось,спасибо!

[Anfise]

ПЕРВЫЙ ПОЦЕЛУЙ ЛЮБВИ

А барбитон струнами
Звучит мне про Эрота.
Анакреон

Мне сладких обманов романа не надо,
Прочь вымысел! Тщетно души не волнуй!
О, дайте мне луч упоенного взгляда
И первый стыдливый любви поцелуй!

Поэт, воспевающий рощу и поле!
Спеши, — вдохновенье свое уврачуй!
Стихи твои хлынут потоком на воле,
Лишь вкусишь ты первый любви поцелуй!

Не бойся, что Феб отвратит свои взоры,
О помощи муз не жалей, не тоскуй.
Что Феб Музагет! что парнасские хоры!
Заменит их первый любви поцелуй!

Не надо мне мертвых созданий искусства!
О, свет лицемерный, кляни и ликуй!
Я жду вдохновенья, где вырвалось чувство,
Где слышится первый любви поцелуй!

Созданья мечты, где пастушки тоскуют,
Где дремлют стада у задумчивых струй,
Быть может, пленят, но души не взволнуют, —
Дороже мне первый любви поцелуй!

О, кто говорит: человек, искупая
Грех праотца, вечно рыдай и горюй!
Нет! цел уголок недоступного рая:
Он там, где есть первый любви поцелуй!

Пусть старость мне кровь беспощадно остудит,
Ты, память былого, мне сердце чаруй!
И лучшим сокровищем памяти будет —
Он — первый стыдливый любви поцелуй!

Байрон
1806

Сообщение отредактировал Anfise: 10 Июль 2012 - 17:20

[Anfise]

Испанская танцовщица

Умолкает птица.
Наступает вечер.
Раскрывает веер
испанская танцовщица.

Звучат удары
луны из бубна,
и глухо, дробно
вторят гитары.

И черный туфель
на гладь паркета
ступает; это
как ветер в профиль.

О, женский танец!
Рассказ светила
о том, что было,
чего не станет.

О -- слепок боли
в груди и взрыва
в мозгу, доколе
сознанье живо.

В нем -- скорбь пространства
о точке в оном,
себя напрасно
считавшем фоном.

В нем -- все: угрозы,
надежда, гибель.
Стремленье розы
вернуться в стебель.

В его накале
в любой детали
месть вертикали
горизонтали.

В нем -- пыткой взгляда
сквозь туч рванину
зигзаг разряда
казнит равнину.

Он -- кровь из раны:
побег из тела
в пейзаж без рамы.
Давно хотела!

Там -- больше места!
Знай, сталь кинжала,
кому невеста
принадлежала.

О, этот танец!
В пространстве сжатый
протуберанец
вне солнца взятый!

Оборок пена;
ее круженье
одновременно
ее крушенье.

В нем сполох платья
в своем полете
свободней плоти,
и чужд объятья.

В нем чувство брезжит,
что мирозданье
ткань не удержит
от разрастанья.

О, этот сполох
шелков! по сути
спуск бедер голых
на парашюте.

Зане не тщится,
чтоб был потушен
он, танцовщица.
Подобно душам,

так рвется пламя,
сгубив лучину,
в воздушной яме,
топча причину,

виденье Рая,
факт тяготенья,
чтоб -- расширяя
свои владенья --

престол небесный
одеть в багрянец.
Так сросся с бездной
испанский танец.

Иосиф Бродский
<1993>

[Anfise]

Только пепел знает, что значит сгореть дотла.
Но я тоже скажу, близоруко взглянув вперед:
не все уносимо ветром, не все метла,
широко забирая по двору, подберет.
Мы останемся смятым окурком, плевком, в тени
под скамьей, куда угол проникнуть лучу не даст.
И слежимся в обнимку с грязью, считая дни,
в перегной, в осадок, в культурный пласт.
Замаравши совок, археолог разинет пасть
отрыгнуть; но его открытие прогремит
на весь мир, как зарытая в землю страсть,
как обратная версия пирамид.
"Падаль!" выдохнет он, обхватив живот,
но окажется дальше от нас, чем земля от птиц,
потому что падаль - свобода от клеток, свобода от
целого: апофеоз частиц.

Иосиф Бродский

Прикрепленные файлы

•  brodckii1.jpg (13,56К)
  Количество загрузок:: 0

Сообщение отредактировал Anfise: 19 Июнь 2012 - 12:43

[Intuada]

Слонёнок

Моя любовь к тебе сейчас — слонёнок,
Родившийся в Берлине иль Париже
И топающий ватными ступнями
По комнатам хозяина зверинца.

Не предлагай ему французских булок,
Не предлагай ему кочней капустных,
Он может съесть лишь дольку мандарина,
Кусочек сахару или конфету.

Не плачь, о нежная, что в тесной клетке
Он сделается посмеяньем черни,
Чтоб в нос ему пускали дым сигары
Приказчики под хохот мидинеток.

Не думай, милая, что день настанет,
Когда, взбесившись, разорвет он цепи
И побежит по улицам и будет,
Как автобус, давить людей вопящих.

Нет, пусть тебе приснится он под утро
В парче и меди, в страусовых перьях,
Как тот, Великолепный, что когда-то
Нес к трепетному Риму Ганнибала.
Н.С. Гумилев, лето 1920

[Anfise]

Осип Мандельштам.

Я наравне с другими

Я наравне с другими
Хочу тебе служить,
От ревности сухими
Губами ворожить.

Не утоляет слово
Мне пересохших уст,
И без тебя мне снова
Дремучий воздух пуст.

Я больше не ревную,
Но я тебя хочу,
И сам себя несу я,
Как жертву палачу.

Тебя не назову я
Ни радость, ни любовь.
На дикую, чужую
Мне подменили кровь.

Еще одно мгновенье,
И я скажу тебе:
Не радость, а мученье
Я нахожу в тебе.

И, словно преступленье,
Меня к тебе влечет
Искусанный в смятеньи
Вишневый нежный рот...

Вернись ко мне скорее,
Мне страшно без тебя,
Я никогда сильнее
Не чувствовал тебя,

И все, чего хочу я,
Я вижу наяву.
Я больше не ревную,
Но я тебя зову.

Осип Мандельштам.

Прикрепленные файлы

•  mandelshtam3.jpg (17,68К)
  Количество загрузок:: 0

Сообщение отредактировал Anfise: 19 Июнь 2012 - 12:46

[Anfise]

Анна Ахматова.

* * *

Не будем пить из одного стакана
Ни воду мы, ни сладкое вино,
Не поцелуемся мы утром рано,
А ввечеру не поглядим в окно.
Ты дышишь солнцем, я дышу луною,
Но живы мы любовию одною.

Со мной всегда мой верный, нежный друг,
С тобой твоя веселая подруга.
Но мне понятен серых глаз испуг,
И ты виновник моего недуга.
Коротких мы не учащаем встреч.
Так наш покой нам суждено беречь.

Лишь голос твой поет в моих стихах,
В твоих стихах мое дыханье веет.
О, есть костер, которого не смеет
Коснуться ни забвение, ни страх.
И если б знал ты, как сейчас мне любы
Твои сухие розовые губы!

Анна Ахматова.

Прикрепленные файлы

•  ahmatova1.jpg (26,97К)
  Количество загрузок:: 0

Сообщение отредактировал Anfise: 19 Июнь 2012 - 12:54

[Anfise]

Белла Ахмадулина
Твой дом

Твой дом, не ведая беды,
меня встречал и в щеку чмокал.
Как будто рыба из воды,
сервиз выглядывал из стекол.

И пес выскакивал ко мне,
как галка маленький, орущий,
и в беззащитном всеоружьи
торчали кактусы в окне.

От неурядиц всей земли
я шла озябшим делегатом,
и дом смотрел в глаза мои
и добрым был и деликатным.

На голову мою стыда
он не навлек, себя не выдал.
Дом клялся мне, что никогда
он этой женщины не видел.

Он говорил: – Я пуст, Я пуст. –
Я говорила: – Где-то, где-то… –
Он говорил: – И пусть. И пусть.
Входи и позабудь про это.

О, как боялась я сперва
платка или иной приметы,
но дом твердил свои слова,
перетасовывал предметы.

Он заметал ее следы.
О, как он притворился ловко,
что здесь не падало слезы,
не облокачивалось локтя.

Как будто тщательный прибой
смыл все: и туфель отпечатки,
и тот пустующий прибор,
и пуговицу от перчатки.

Все сговорились: пес забыл,
с кем он играл, и гвоздик малый
не ведал, кто его забил,
и мне давал ответ туманный.

Так были зеркала пусты,
как будто выпал снег и стаял.
Припомнить не могли цветы,
кто их в стакан граненый ставил…

О дом чужой! О милый дом!
Прощай! Прошу тебя о малом:
не будь так добр. Не будь так добр.
Не утешай меня обманом.

Белла Ахмадулина

Прикрепленные файлы

•  78549511_4000491_BELLA.jpg (148,36К)
  Количество загрузок:: 0

Сообщение отредактировал Anfise: 19 Июнь 2012 - 13:14

[Anfise]

Зинаида Гиппиус

Истина или счастье?

Вам страшно за меня – а мне за вас.
Но разный страх мы разумеем.
Пусть схожие мечтания у нас,-
Мы разной жалостью жалеем.

Вам жаль "по-человечески" меня.
Так зол и тяжек путь исканий!
И мне дороги тихой, без огня
Желали б вы, боясь страданий.

Но вас – "по-Божьему" жалею я.
Кого люблю – люблю для Бога.
И будет тем светлей душа моя,
Чем ваша огненней дорога.

Я тихой пристани для вас боюсь,
Уединенья знаю власть я;
И не о счастии для вас молюсь –
О том молюсь, что выше счастья.

1902

Зинаида Гиппиус

Прикрепленные файлы

•  zn-gippius.jpg (7,8К)
  Количество загрузок:: 0

[Anfise]

Вильям Шекспир

115

О, как я лгал когда-то, говоря:
"Моя любовь не может быть сильнее".
Не знал я, полным пламенем горя,
Что я любить еще нежней умею.

Случайностей предвидя миллион,
Вторгающихся в каждое мгновенье,
Ломающих незыблемый закон,
Колеблющих и клятвы и стремленья,

Не веря переменчивой судьбе,
А только часу, что еще не прожит,
Я говорил: "Любовь моя к тебе
Так велика, что больше быть не может!"

Любовь – дитя. Я был пред ней не прав,
Ребенка взрослой женщиной назвав.

(Перевод С.Я. Маршака)

102

Люблю, – но реже говорю об этом,
Люблю нежней, – но не для многих глаз.
Торгует чувством тот, что перед светом
Всю душу выставляет напоказ.

Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.

Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,
Обычной став, теряет обаянье.

И я умолк подобно соловью:
Свое пропел и больше не пою.

(Перевод С.Я. Маршака)

116

Мешать соединенью двух сердец
Я не намерен. Может ли измена
Любви безмерной положить конец?
Любовь не знает убыли и тлена.

Любовь – над бурей поднятый маяк,
Не меркнущий во мраке и тумане.
Любовь – звезда, которою моряк
Определяет место в океане.

Любовь – не кукла жалкая в руках
У времени, стирающего розы
На пламенных устах и на щеках,
И не страшны ей времени угрозы.

А если я не прав и лжет мой стих,
То нет любви – и нет стихов моих!

(Перевод С.Я. Маршака)

141

Мои глаза в тебя не влюблены, –
Они твои пороки видят ясно.
А сердце ни одной твоей вины
Не видит и с глазами не согласно.

Ушей твоя не услаждает речь.
Твой голос, взор и рук твоих касанье,
Прельщая, не могли меня увлечь
На праздник слуха, зренья, осязанья.

И все же внешним чувствам не дано –
Ни всем пяти, ни каждому отдельно –
Уверить сердце бедное одно,
Что это рабство для него смертельно.

В своем несчастье одному я рад,
Что ты – мой грех и ты – мой вечный ад.

(Перевод С.Я. Маршака)



88

Когда захочешь, охладев ко мне,
Предать меня насмешке и презренью,
Я на твоей останусь стороне
И честь твою не опорочу тенью.

Отлично зная каждый свой порок,
Я рассказать могу такую повесть,
Что навсегда сниму с тебя упрек,
Запятнанную оправдаю совесть.

И буду благодарен я судьбе:
Пускай в борьбе терплю я неудачу,
Но честь победы приношу тебе
И дважды обретаю все, что трачу.

Готов я жертвой быть неправоты,
Чтоб только правой оказалась ты.

(Перевод С.Я. Маршака)

90

Уж если ты разлюбишь – так теперь,
Теперь, когда весь мир со мной в раздоре.
Будь самой горькой из моих потерь,
Но только не последней каплей горя!

И если скорбь дано мне превозмочь,
Не наноси удара из засады.
Пусть бурная не разрешится ночь
Дождливым утром – утром без отрады.

Оставь меня, но не в последний миг,
Когда от мелких бед я ослабею.
Оставь сейчас, чтоб сразу я постиг,
Что это горе всех невзгод больнее,

Что нет невзгод, а есть одна беда –
Твоей любви лишиться навсегда.

(Перевод С.Я. Маршака)

[ЭLЬ]

— Отдать тебе любовь? — Отдай.
— Она в грязи. — Отдай в грязи.
— Я погадать хочу… — Гадай.
— Ещё хочу спросить… — Спроси.
— Допустим, постучусь… — Впущу.
— Допустим, позову… — Пойду.
— А если там беда? — В беду.
— А если обману? — Прощу.
— «Спой!» — прикажу тебе… — Спою.
— «Запри для друга дверь!»… — Запру.
— Скажу тебе: «Убей!»… — Убью.
— А если захлебнусь? — Спасу.
— А если будет боль? — Стерплю.
— А если узел? — Разрублю.
— А если сто? — И сто узлов!
— ЛЮБОВЬ тебе отдать? — Любовь.
— Не будет этого!!! — За что?
— За то, что не люблю рабов…

Роберт Рождественский

[МараМия]

Не умирает мама никогда!
Она, как Ангел в жизни и навечно.
Она с тобой, когда тебе на плечи
Вдруг свалится тяжёлая беда.
Не умирает мамина любовь.
В жару спасёт и в стужу отогреет.
Никто забрать всё это не посмеет.
Ведь ты её родная плоть и кровь.
Не умирает, будет долго жить,
С тобой её улыбка, нежный голос.
И бархатный, чуть седоватый волос,
Что с запахом пьянящим спелой ржи.
Зажжётся в небе яркая звезда,
И боль пройдёт, а с ней печаль, тревога.
Прибавит сил святая вера в Бога...
Не умирает МАМА никогда!!!

[Anfise]

Эта светлая аллея
Эта светлая аллея
В старом парке — по горе,
Где проходит тень Орфея
Молчаливо на заре.

Весь прозрачный — утром рано,
В белом пламени тумана
Он проходит, не помяв
Влажных стеблей белых трав.

Час таинственных наитий.
Он уходит в глубь аллей,
Точно струн, касаясь нитей
Серебристых тополей.

Кто-то вздрогнул в этом мире.
Щебет птиц. Далекий ключ.
Как струна на чьей-то лире
Зазвенел по ветке луч.

Всё распалось. Мы приидем
Снова в мир, чтоб видеть сны.
И становится невидим
Бог рассветной тишины.

Лето 1905, Париж

Максимилиан Волошин

Прикрепленные файлы

•  voloshin.jpg (22,78К)
  Количество загрузок:: 0

[ЭLЬ]

Красивая женщина — это профессия.
И если она до сих пор не устроена,
ее осуждают и каждая версия
имеет своих безусловных сторонников.
Ей, с самого детства вскормленной не баснями,
остаться одною, а, значит, бессильною,
намного страшнее, намного опаснее,
чем если б она не считалась красивою.
Пусть вдоволь листают романы прошедшие,
пусть бредят дурнушки заезжими принцами.
А в редкой профессии сказочной женщины
есть навыки, тайны, и строгие принципы.
Идет она молча по улице трепетной,
сидит как на троне с друзьями заклятыми.
Приходится жить — ежедневно расстрелянной
намеками, слухами, вздохами, взглядами.
Подругам она улыбается весело.
Подруги ответят и тут же обидятся…
Красивая женщина — это профессия,
А все остальное — сплошное любительство.

Роберт Рождественский

[pauca]

Сердце человеческое хрупко,
Как хрусталь разбиться на осколки может.
От обидных слов и от поступков,
И от неуместной шутки тоже.
И чтоб сердца вновь собрать осколки,
Надо быть всезнающим умельцем.
Только будет очень, очень колким.
Из осколков собранное сердце.

[Людмила]

Если поезд ушел, надо как-нибудь жить на вокзале:
в туалете, в буфете, под фикусом пыльным, у касс,
ибо нам небеса это место и век навязали,
как вовек полагалось верхам: не спросивши у нас.

Надо ставить заплатки на платья и ставить палатки,
разводить не руками, а кур, хризантемы, костры,
и Писанье читать, и держать свою душу в порядке,
и уехать хотеть за троих, то есть как три сестры.

И кругами ходить, как в тюрьме, по сквозному перрону, –
и понять, и проклясть, и смириться, и все расхотеть,
и без зависти белой смотреть на дуреху ворону,
что могла б и в Верону на собственных двух улететь.

И на этом участке планеты дожить до рассвета,
и найти себе место под крышей и солнцем в виду
раскуроченных урн, и дожить до весны и до лета,
и в тетрадку писать, и не тронуться в этом аду.

И стоять на своем, и пустить в это месиво корни,
и врасти, а потом зацвести и налиться плодом,
ибо поезд ушел в небеса и свистки его горни,
но остался вокзал, на котором написано: “Дом”.



Инна Кабыш

[Paul Vincent]

Немного грустных стихов о любви...В нашей жизни ведь случаются похожие ситуации,порой даже точь-в-точь такие,как описано в стихах...

Ты, конечно, сильнее меня...
Твои губы вперед всё сказали...
Вдаль слова улетели, звеня...
«Мы могли бы остаться друзьями...»

Тишина, обнимая, молчит...
Не твердит, что виновны мы сами...
Только разум упрямо кричит:
«Мы могли бы остаться друзьями!»

Тёплый вечер так давит на грудь...
Фонарей свет дрожит пред глазами...
В сердце склизкая, мутная жуть...
«Мы могли бы остаться друзьями...»

Ты же знаешь, нас поздно спасать...
Жизнь куётся не здесь и не нами...
Уже завтра начнем забывать,
Что могли, но не стали друзьями...

_______________________________________________________________________________________________________


Между нами осталась лишь боль. Прогорели мосты,
Осыпаются жёлтые розы листками разлуки.
Мы друг другу уже много дней и ночей не нужны,
Губы помнят любовь, но опять расцепляются руки…
На прощанье молчим – где-то в сердце усталая боль,
Сотня тысяч неврозов, прошедших разрядом по нервам.
Наша тысяча вечных «прости» превращается в ноль,
И от сотни «прощаю» останется он же, наверно…
Зажигает огни небосвод, ослеплённый Луной,
Опускаются звёзды, ложась на дрожащие плечи…
Мы станцуем последнее танго, прощаясь с тобой,
Не касаясь друг друга в момент неназначенной встречи…

__________________________________________________________________________________________________________________


Любовь ушла, оставив горстку пепла,
Сожженных чувств, обуглившихся фраз,
Душа от одиночества ослепла:
Зачем глаза ей, коли свет погас.

Любовь ушла, оставив кучку пыли,
Ушла не понарошку, а всерьез.
Кто виноват и что не поделили
Теперь уже бессмысленный вопрос.

Любовь ушла, оставив на трельяже
Один из снимков сделанных тогда,
Когда мы не задумывались даже:
Что впереди у нас? Минуты иль года?

Любовь ушла. Ушла! Не обернулась!
Не дрогнула натянутой спиной,
И не дала намека на сутулость,
И повода сказать тебе "постой!"...

___________________________________________________________________________________________________


Я не ищу причин к тебе быть ближе,
И взглядом не ищу твое окно.
И мне совсем не больно слышать
Твой голос, вот уже давным-давно.

Не наберу я вечером твой номер,
Звонок твой не нарушит тишину...
И теплой ночью, тихо и спокойно,
Смотря в глаза чужие, я усну.

Ты не приснишься мне - я точно знаю,
Не стоило об этом и жалеть...
Но траур лентой в душу заплетая,
Зачем-то вновь гоню ее под плеть.

И сигарету закурю невольно,
Под грустный шум осеннего дождя,
Чтоб хоть на миг забыть - как больно,
Как это больно - не любить тебя...

[Терталинка]

Вместо мудрости - опытность, пресное
Неутоляющее питье.
А юность была как молитва воскресная...
Мне ли забыть ее?

Сколько дорог пустынных исхожено
С тем, кто мне не был мил,
Сколько поклонов в церквах положено
За того, кто меня любил...

Стала забывчивей всех забывчивых,
Тихо плывут года.
Губ нецелованных, глаз неулыбчивых
Мне не вернуть никогда.

1913.А.Ахматова.

[Терталинка]

НЕВЕРНОСТЬ

И свет померк, когда вошла она,
Твоя неверность, поводом раскаяться.
Моя любовь - у светлого окна,
У темного твоя стоит и мается.

И волны в Океане поднялись,
Застыли вместе с нами на мгновения,
Промчалась пред глазами наша жизнь,-
Ненужное тебе мое творение.

Душа теперь пуста и холодна,
В воспоминаньях, глупая, купается,
Моя любовь - у светлого окна,
У темного - твоей стоять и маяться.

И малодушье этот правит бал.
Пытаюсь, но вот как-то не прощается,
Я верила тебе, а ты солгал.
За это быть прощенным полагается...

Моя любовь хранила нас двоих,
Твоя любовь развеивалась по ветру.
Которая, скажи теперь, из них,
Останется, спасая, с нами по утру?

И свет померк, когда вошла она,
Твоя неверность, поводом раскаяться.
Моя любовь - у светлого окна,
У темного твоя стоит и мается.

[Цыганочка]

Леонид Филатов

Високосный год...

О, високосный год – проклятый год
Как мы о нем беспечно забываем
И доверяем жизни хрупкий ход
Всё тем же пароходам и трамваям

А между тем в злосчастный этот год
Нас изучает пристальная линза
Из тысяч лиц – не тот..., не тот..., не тот...
Отдельные выхватывая лица

И некая верховная рука
В чьей воле все кончины и отсрочки
Раздвинув над толпою облака
Выхватывает нас поодиночке

А мы бежим, торопимся, снуем
Причин спешить и впрямь довольно много
И вдруг о смерти друга узнаем
Наткнувшись на колонку некролога

И стоя в переполненном метро
Готовимся увидеть это в яви:
Вот он лежит, лицо его мертво,
Вот нет его, вот он в могильной яме

Переменив прописку и родство,
Он с ангелами топчет звездный гравий
И все что нам осталось от него -
С полдюжины случайных фотографий

Случись мы рядом с ним в тот жуткий миг
И Смерть бы проиграла в поединке:
Она б она взяла за воротник,
А мы бы ухватились за ботинки

Но что тут толковать, коль пробил час
Слова отныне мало что решают
И сказанные десять тысяч раз
Они друзей, увы, не воскрешают

Ужасный год - кого теперь винить?
Погоду ли, с ее дождем и градом?
Жить можно врозь и даже не звонить
Но в високосный год держаться рядом...