"Другу подарили игуану. Но, он так, воспринимал ее, как предмет интерьера: кормил, поил без какой-либо лирики. И вот в один из дней она его за палец цапнула. Первая реакция - "... ща я те ... как!..", а потом смотрит, а она так на него преданно грустно смотрит, из аквариума вылезла и давай таскаться за ним по всему дому ни на шаг не отходит, в глаза заглядывает: "Прости мол, хозяин, прости". Он аж расчувствовался. С утра просыпается, а игуана рядом с ним сидит... всю ночь не отходила, смотрит грустно. Приятель так проникся, какой чуткий и заботливый у него питомец. Однако палец у него не проходил и к тому же опух. Он игуану в охапку и к доктору. Там и выяснилось, что этот вид игуан ядовит, только яд у них очень слабый, поэтому они, сначала кусают, а потом тупо таскаются за жертвой и ждут пока та сдохнет."
Мальчик из интеллигентной семьи, играя в футбол с дворовыми мальчишками, случайно разбивает мячом окно. Из сторожки вылетает разъяренный дворник с метлой и несется за мальчиком с бешеными воплями: «Догоню!.. Убью!...»
Мальчик бежит и думает: «Ну зачем я пошел во двор, зачем мне нужен был этот дурацкий футбол?! Я же из интеллигентной семьи, люблю читать умные книги, и вот нате – убегаю от какого-то дворника с метлой... Живи я на Кубе, не бегал бы от дворника, а беседовал бы сейчас с великим американским писателем Эрнестом Хемингуэем »
А в это самое время великий американский писатель Эрнест Хэмингуэй сидит за стаканом рома в грязном кубинском кабаке и думает: «Господи, ну что я здесь делаю?! Как здесь противно. Потные негры, жара, теплый ром, грязь... Жизнь уходит сквозь пальцы... Сидел бы сейчас в Париже с моим другом, великим французским писателем Андре Моруа, пили бы абсент в кафе на Монмартре, любовались бы Эйфелевой башней, разговаривали бы о литературе...»
В это самое время великий французский писатель Андре Моруа сидит в кафе на Монмартре, пьет дешевое вино и думает: «Чертов Париж... Шлюхи, липкие столики, бесконечный и надоедливый шансон... Эта уродливая Эйфелева башня, эта грязь на улицах и вонь... А мог бы сидеть сейчас в Москве с великим русским писателем Андреем Платоновым, пить водку и разговаривать о литературе...»
А в это самое время, в Москве, великий русский писатель Андрей Платонов, размахивая метлой, бежит по двору с криками: «Догоню!.. Убью!..»
Геолог спрашивает чабана:
- Отец, скажи, а сколько твои овцы дают за сезон шерсти?
- Белые или черные? - спрашивает чабан.
- Ну, черные.
- Черные - 2 килограмма.
- А белые?
- И белые - 2 килограмма.
- А скажи, отец, сколько им нужно корма в день?
- Черным или белым? - уточняет чабан.
- Ну, черным.
- Черным - 1 килограмм.
- А белым? - не унимается геолог.
- И белым - 1 килограмм.
Геолог в бешенстве:
- Ты что, меня заморачиваешь? Почему все время спрашиваешь черные или белые, ведь результат один и тот же?!!!!
- Ну-у, так черные ж мои... - отвечает чабан.
(геолог понимающе)
- А-а-а, А белые?
- И белые мои...
- Вот это, - сказала мать, - отнесешь своей бабушке.
- Ладно, - сказала Красная Шапочка.
- И смотри в оба, - сказала мать, - Волк.
- Да.
Мать смотрела, как ее дочь, которую все называли Красной Шапочкой,
потому что она всегда ходила в красной шапочке, вышла и, глядя на свою
уходящую дочь, мать подумала, что очень опасно пускать ее одну в лес; и,
кроме того, она подумала, что волк снова стал там появляться; и, подумав
это, она почувствовала, что начинает тревожиться.
Ги де Мопассан
Волк ее встретил. Он осмотрел ее тем особенным взглядом, который опытный
парижский развратник бросает на провинциальную кокетку, которая все еще
старается выдать себя за невинную. Но он верит в ее невинность не более
ее самой и будто видит уже, как она раздевается, как ее юбки падают одна
за другой и она остается только в рубахе, под которой очерчиваются
сладостные формы ее тела.
Виктор Гюго
Красная Шапочка задрожала. Она была одна. Она была одна, как иголка в
пустыне, как песчинка среди звезд, как гладиатор среди ядовитых змей,
как сомнамбула в печке...
Джек Лондон
Но она была достойной дочерью своей расы; в ее жилах текла сильная кровь
белых покорителей Севера. Поэтому, и не моргнув глазом, она бросилась на
волка, нанесла ему сокрушительный удар и сразу же подкрепила его одним
классическим апперкотом. Волк в страхе побежал. Она смотрела ему вслед,
улыбаясь своей очаровательной женской улыбкой.
Ярослав Гашек
- Эх, и что же я наделал? - бормотал Волк. - Одним словом обделался.
Оноре де Бальзак
Волк достиг домика бабушки и постучал в дверь. Эта дверь была сделана в
середине 17 века неизвестным мастером. Он вырезал ее из модного в то
время канадского дуба, придал ей классическую форму и повесил ее на
железные петли, которые в свое время, может быть, и были хороши, но
ужасно сейчас скрипели. На двери не было никаких орнаментов и узоров,
только в правом нижнем углу виднелась одна царапина, о которой говорили,
что ее сделал собственной шпорой Селестен де Шавард - фаворит Марии
Антуанетты и двоюродный брат по материнской линии бабушкиного дедушки
Красной Шапочки. В остальном же дверь была обыкновенной, и поэтому не
следует останавливаться на ней более подробно.
Оскар Уайльд
Волк. Извините, вы не знаете моего имени, но...
Бабушка. О, не имеет значения. В современном обществе добрым именем
пользуется тот, кто его не имеет. Чем могу служить?
Волк. Видите ли... Очень сожалею, но я пришел, чтобы вас съесть.
Бабушка. Как это мило. Вы очень остроумный джентльмен.
Волк. Но я говорю серьезно.
Бабушка. И это придает особый блеск вашему остроумию.
Волк. Я рад, что вы не относитесь серьезно к факту, который я только что
вам сообщил.
Бабушка. Нынче относиться серьезно к серьезным вещам - это проявление
дурного вкуса.
Волк. А к чему мы должны относиться серьезно?
Бабушка. Разумеется к глупостям. Но вы невыносимы.
Волк. Когда же Волк бывает несносным?
Бабушка. Когда надоедает вопросами.
Волк. А женщина?
Бабушка. Когда никто не может поставить ее на место.
Волк. Вы очень строги к себе.
Бабушка. Рассчитываю на вашу скромность.
Волк. Можете верить. Я не скажу никому ни слова (съедает ее).
Бабушка. (из брюха Волка). Жалко, что вы поспешили. Я только что
собиралась рассказать вам одну поучительную историю.
Эрих Мария Ремарк.
Иди ко мне, - сказал Волк.
Красная Шапочка налила две рюмки коньяку и села к нему на кровать. Они
вдыхали знакомый аромат коньяка. В этом коньяке была тоска и усталость -
тоска и усталость гаснущих сумерек. Коньяк был самой жизнью.
- Конечно, - сказала она. - Нам не на что надеяться. У меня нет
будущего.
Волк молчал. Он был с ней согласен.
Сообщение отредактировал Ильгам: 27 Июль 2020 - 11:58
Автор Елена Михалкова
Городской человек, приехав в деревню, поначалу умиляется. Умиление составляет основное его содержание, как огурцы в банке, а вокруг плещется воодушевление и тоска по несбыточному. Эх, завести бы коровушку, думает городской человек, прежде заводивший только аквариумных рыбок. Травушку косить... картошечка своя, сметанка, банька вечером, зори алые... луга... А люди, люди-то какие! Простые люди, соль земли.
На следующий день он, кряхтя, притаскивает из колодца десять ведер воды и отгоняет злую козу автомобильным ковриком. От коровушки, зашедшей в гости, в ужасе бежит сам и долго не может выбросить из головы её потный волосатый нос размером с коленку. В лесу клещ, в клеще боррелиоз, в боррелиозе смерть горожанина. В баньке низкий потолок и дохлые мухи. Но он всё равно мужественно парится и поёт "выйду ночью в поле с конём", хотя догадывается, что у коня тоже нос и волосы.
Возвращается с рыбалки сосед, соль земли. Заводит музыку. "Холостой мужчина, скушно мне с тобой!" – рыдает с огорода Люба Успенская. Городской человек начинает чувствовать, что ему немножко пересолено. Сосед крадёт стамеску, ведро и автомобильный коврик. Называет городского человека тыблей. Окая, поёт Егора Крида и Монеточку.
Ночью из буфета приходит мышь, бьёт земные поклоны, уносит магнитолу и кастрюлю с борщом. Комары танцуют лезгинку. Сосед воет на луну. Городской человек засыпает в холодном поту и видит во сне клеща блед.
Едва светает, он целует проездную карту "Тройка", крестится на снилс и бежит огородами, падая в траву при каждом окрике петуха с вышки.
В городе городской человек расцветает. Деревня, говорит он всем, это дааааа. Парное молоко! Аромат луговых опунций! Ржаной хлеб, заботливо испеченный мозолистыми руками старушки-матери! А природа, природа-то какая... Он постит в инстаграм фото лесной тропинки и подписывает его "дорога в детство". И лишь один раз городской человек не может сдержать глухих рыданий – когда находит случайно завалившуюся за подкладку инструкцию к автомобильному коврику.