Оценка
Стойкость
Шлейфовость
Сложность
В этом году исполняется 100 лет легендарному аромату Colonia от Acqua di Parma. В честь юбилея бренд выпустил эксклюзивное издание культовой композиции, а также — три новых аромата, вдохновленных историей Пармы и оперным искусством. Стойкость
Шлейфовость
Сложность
История аромата Colonia — это история всего, что так любят итальянцы: традиции ремесленных мастерских, крепкая связь с родным местом и, конечно, богатая культура Италии. По прекрасному совпадению в Парме жили Джузеппе Верди, Артуро Тосканини, Никколо Паганини и Стендаль. В благодатной атмосфере Пармы, сложившейся за много десятилетий, был создан аромат Colonia. Он появился в 1916 году, в период расцвета Пармы, когда под правлением Марии-Луизы Австрийской в городе были созданы условия для творчества и интеллектуальной жизни. Colonia оставался одинаково популярен в довоенной и послевоенной Европе, в 50-е годы его оценили актеры из Америки, и аромат стал международным символом элегантной роскоши из Италии.
«Аромат Colonia всегда был связан с искусством, в течение многих лет он продавался только в ателье, как настоящий аксессуар. Наша ДНК является частью культуры, изысканности и мастерства города аристократов», — говорит президент Acqua di Parma Габриэлла Скарпа.
Итальянский нишевый Дом Acqua di Parma в честь столетия со дня образования марки и выпуска первого аромата представил три новых композиции, получившие названия Note di Colonia I, Note di Colonia II и Note di Colonia III. Новинки посвящаются основателю бренда, барону Карло Маньяни, утонченному и образованному человеку, происходившему из одного из самых старинных семейств Пармы. Его дед, Джером Маньяни, бывший художником, режиссером и сценографом в Королевском театре, передал своим потомкам любовь и пристрастие к театральным постановкам. Каждый из трио новых ароматов воплощает дух одной из знаменитых опер.
Интенсивный, эмоциональный характер композиции Acqua di Parma Note di Colonia II – дань искусству Пуччини. Опера «Турандот» и ария «Пусть никто не спит» из последнего акта. Парфюмеры считают, что им удалось создать аромат, который модулирует глубинные нюансы ожидания перед рассветом. Холод и одиночество ночи постепенно отступают перед теплыми, бархатисто-дымчатыми древесными оттенками. В нем тончайшие нюансы нот символизируют волнующее ожидание рассвета. Композиция начинается нотами бергамота, грейпфрута, апельсина с пряными нюансами базилика и кардамона. Ольфакторный ритм поддерживают сандаловая и гваяковая древесина, от холодного одиночества ночи к богатству эмоций восходящего солнца ведет дуэт мускуса и ветивера в основании пирамиды.
Верхние ноты: бергамот, апельсин, грейпфрут.
Средние ноты: базилик, кардамон, сандал, дерево гуаяк.
Базовые ноты: мускус, ветивер.
Jernê Knowles:
Осень — это время года, которое знаменуется обилием фруктов и переходом от жаркого лета к холодной зиме. В Бразилии, где я живу, осень начинается примерно 20-21 марта.
Для меня осень — это время, когда я достаю из гардероба ароматы, которые считаю наиболее универсальными. Они идеально подходят и для тёплых, и для прохладных дней, оставаясь сбалансированными и нежными, не надоедая окружающим, но при этом обеспечивая заметное и продолжительное звучание.
Note Di Parma II. Базилик с его характерным горьковатым оттенком берет верх в этом аромате, словно во флакон щедро добавили его свежие измельченные листья. Для тех, кто, как и я, любит зеленые ароматы, это отличная альтернатива классическому одеколону. Хотелось бы ощутить больше кардамона, но его быстро затмевает бергамот, который остаётся надолго, проявляя свою самую кислую и яркую сторону с немного металлическим оттенком.
Когда аромат начинает утихать, он приобретает ароматическое звучание с обилием древесных нот, временами напоминая запах опилок. В финале аромат обретает истинно одеколонное звучание, где мускусные ноты создают ощущение чистой, увлажнённой кожи, оставляя после себя лёгкое, чувственное воспоминание об осеннем дне.
Ссылки:
Церемониальная, метафорически пришественная, явимым взору приблизившимся одночасьем нот, розмариновая тенорная камфарность, публично сорванная рептилийными, в официально ориентальных, расположенных сгущающейся, сверчково цвыркающей мракобесной вязкостью райских кущ, томленных ядах, покровными ошметками истребленной, сваленной гигантской анаконды, наслажденно изгаляясь кульминационно ступающим, оповещательным чужеродным поражением – размеренно роковым, посвященным восхвалению койотной нечестивости, факеловым битьём крещендо-гонгов, угасающих воскуренными, магическими, ванилиновыми полярными дымами в её бесконечно коридорных, опускающихся напором давящих лживых снов, меркнущих глазах.
Некогда потраченные преимущества обонятельной алкогольности кёльнских вод концептуально производят конверсию в иной сказательный лад – в допустимой содержательной концентрации одорантовых, исподтишка пахучих, простите, с разрешения-с, омывающих веществ, теперь умещается еще больше излагаемой креативности интеллектуальной собственности господина-парфюмера, проекционных методик передачи сценически впечатляющих, психоделических фантасмагорий и вечных, пополняющихся ассоциативно-ольфакторной казной, свободных источников неисчерпаемого вдохновения для всех парфманьяков и каждого.
Confirm Delete
Manage Comments