Наверное, у меня сегодня день найденных слов ))
Долгое время меня преследовали слова подруги о римском воине, возвращающемся с войны в грязнющей тунике, веревочных сандалиях и со ржавым мечом наперевес. Образ был почти осязаемый – учитывая выражение ее лица, когда она открыла флакон – и я надолго заткнулась, хотя мне самой Комплекс очень даже по душе ))))
И вот пару дней назад пересматривала я один милый фильм… Спасибо, спасибо дорогой Бобби Сингер, за то, что много лет назад ты снял эту кину – и подарил, наконец, образ для Комплекса Бодичеа!
Узнаете? Это Куджо. Уже укушенный, уже взбесившийся, сожравший хозяина и его приятеля и осаждающий машину с мамочкой и сыном. Пустой дом на отшибе, куда никто не заглянет, жара-жарааааа, сдохший аккумулятор и полная безысходность.
Вот и Комплекс такой же. Он агрессивный и грубый. Он остро пахнет вытоптанной травой, землей и грязью, дубленой шкурой, местами запачканной кровью, подтаявшей на невыносимом солнце смолой и – безысходностью. У него убойная стойкость, деваться от него некуда. Но я люблю этот фильм (пусть экранизация наивнее и проще книги, так почти всегда…), и мне нравится этот аромат.
И да, затихает он вот так: душной ночью в цвете сепии.
Долгое время меня преследовали слова подруги о римском воине, возвращающемся с войны в грязнющей тунике, веревочных сандалиях и со ржавым мечом наперевес. Образ был почти осязаемый – учитывая выражение ее лица, когда она открыла флакон – и я надолго заткнулась, хотя мне самой Комплекс очень даже по душе ))))
И вот пару дней назад пересматривала я один милый фильм… Спасибо, спасибо дорогой Бобби Сингер, за то, что много лет назад ты снял эту кину – и подарил, наконец, образ для Комплекса Бодичеа!
Узнаете? Это Куджо. Уже укушенный, уже взбесившийся, сожравший хозяина и его приятеля и осаждающий машину с мамочкой и сыном. Пустой дом на отшибе, куда никто не заглянет, жара-жарааааа, сдохший аккумулятор и полная безысходность.
Вот и Комплекс такой же. Он агрессивный и грубый. Он остро пахнет вытоптанной травой, землей и грязью, дубленой шкурой, местами запачканной кровью, подтаявшей на невыносимом солнце смолой и – безысходностью. У него убойная стойкость, деваться от него некуда. Но я люблю этот фильм (пусть экранизация наивнее и проще книги, так почти всегда…), и мне нравится этот аромат.
И да, затихает он вот так: душной ночью в цвете сепии.
Добавить в закладки:
